Мэдисон молча наблюдала за тем, как Вилл прошла по комнате и присела на край кровати, протягивая ей свою зажигалку, которую кинозвезда молча приняла. - Я тоже рада тебя видеть, Мэдисон,- проговорила Вилл, от подобной вежливости которой, уши Мэдисон чуть не свернулись в трубочку. – приятно видеть тебя в куда более «живом» образе, - продолжила она, когда девушка подавила в себе ироничный смешок, вспомнив тот ужас, который появился на лице Мэдисон, стоило ей увидеть себя в отражении зеркала сразу после воскрешения. Ирония. Вся ее жизнь буквально пропитана иронией, хотя многие считают ее идеальной. В основном это сопливые девочки-подростки, которые ведутся только на красивое лицо и одежду от кутюр и незнающие о ее жизни ничего.  Но, не смотря на это, они каждую ночь грезят о том, чтобы такая же жизнь была и у них. На самом же деле то, что видит общественность – всего лишь половина айсберга, все тайны и ужасы которого скрыты на подводной части льдины.
- Рада? Да неужели? - съязвила Мэдисон. За все время, которое она провела в стенах академии, их диалоги никак нельзя было назвать дружескими, или хотя бы сравнить с общением просто знакомых друг с другом людей. С самого первого дня их обучения в этой школе между девушками сразу начали возникать конфликты, а каждая их встреча сопровождалась взаимными оскорблениями. И слышать сейчас от этой девушки в свой адрес что-то, кроме язвительных шуточек и подколов, по меньшей мере, странно.
– Думаю, ты была бы одной из первых, кто составил бы компанию Куини в радостном танце на моей могиле, не так ли? - произнесла Мэдисон, и быстро встала. Она не могла сидеть рядом с Вилл, смотреть на ее столь спокойное лицо, и на взгляд, который полон жалости к ней. Как известно, жалость – плохое чувство. Поэтому смотреть на нее, сидеть рядом, разговаривать и видеть жалость к ней в ее взгляде подобно пытке. Чтобы прогнать зародившееся глубоко в себе желание треснуть этой девушке чем-нибудь между глаз, Мэдисон медленно подошла к комоду, на котором располагалась пачка со столь желанными для нее сигаретами, когда Вилл задала вопрос: - Ты действительно ничего не помнишь после своей смерти?
- А что я должна помнить? – задала вопрос скорее себе, нежели собеседнице, Мэдисон. Девушка пыталась вспомнить хоть что-нибудь из того, что было с ней, начиная с момента смерти и заканчивая воскрешением. Все безуспешно.
- Пустота. Я помню лишь тьму, - задумчиво ответила она.
Только Мэдисон повернулась обратно к комоду, чтобы достать сигарету из пачки и закурить, как в ее сознании появилась яркая и отчетливая картинка. Монтгомери пыталась вглядеться в нее, но все, что ей удалось увидеть – это чье-то красное платье. И все.
Стоило ей поднести сигарету к губам, как у нее перед глазами появилась еще одна картинка. На этот раз она увидела не только платье, но и ее обладательницу, а именно Фиону.  Вот они веселые вернулись в академию после вечера, проведенного в компании бильярда и алкоголя. За окнами темно, а это значит, что на дворе поздний вечер или ночь. Следующее, что видит Мэдисон -  это Фиону, у которой в руках нож. Она трясет девушку, заставляя Монтгомери убить ее. Дальше резкая боль в горле и нехватка кислорода, а после темнота, которая не покидала ее вплоть до момента воскрешения.  Мэдисон уверена, что эта старая карга убила ее специально, а не вовсе в результате несчастного случая. Она обязательно ей отомстит тем же, но прежде превратит жизнь Верховной в ад.
- Ведь ты приходила ко мне по ночам. Бесконечный поток мыслей одолел разум девушки, в котором вопросы «Как такое возможно?» и «Почему же я ничего не помню» были самыми главными. Сказать, что Мэдисон шокирована – значит, ничего не сказать.
- Стоп. Как такое возможно, ведь я ничего не помню? – все еще не отойдя от шока, спросила Мэдисон. Конечно, она знала о способностях этой девушки общаться с мертвецами. Монтгомери всегда казалось, что Вилл постоянно делает вид, будто ей болтать с трупами намного интереснее, нежели с живыми, но блондинка не придавала этому особого значения до сих пор.
- Ну и зачем я приходила к тебе? - спросила Мэдисон, поднеся сигарету к губам и сделав первую затяжку. Она так долго ждала этот момент, чтобы испытать вновь те прекрасные ощущения, которые возникают при курении, но так и не дождалась их.  Странно, но у девушки не возникло никакого удовлетворения и чувства блаженства. Полное отсутствие каких-либо ощущений.
- Не молчи, а рассказывай, что я такого могла тебе сделать или наговорить, раз сейчас ты так мило со мной общаешься. Ни одной колкой фразы в мой адрес. Да это рекорд, - произнесла она, и с сигаретой в зубах принялась судорожно открывать полки комода в поисках своего тайника, в котором Мэдисон всегда хранила особо важные для нее вещи и алкоголь. Раз уж курение не приносит прежнего удовольствия, тогда может дорогая бутылка виски принесет?

Отредактировано Madison Montgomery (2013-11-24 22:10:19)